В войну был один корпус, который воевал на Ту-2, и когда мы были в Йошкар-Оле, они переучивались на Ту-2, а мы доучивались на «пешки». И там я познакомилась со штурманом, даже отчества не знаю. Анатолий Бусулаев. Он писал стихи. У него был шрам на щеке, и я как-то спросила… это у него было после ранения. Мы быстро разлетелись, взяли полевые почты, он мне писал. И вот как-то он мне написал: «Вот, тебя интересовало, откуда у меня этот шрам, и я написал такое стихотворение».

Не Блока томная и тайная
В шелках приходишь ты ко мне,
А синеглазая, случайная,
Ты повстречалась на войне.

Я возвращался весь израненный,
Мотор безбожно барахлил,
И бой воздушный, бой отчаянный,
Перед глазами проходил.

Два «мессершмита», словно вороны,
Кружились хищно надо мной,
Летели трассы во все стороны,
Как молнии перед грозой.

Я изловчался, быстро целился,
Вдруг боль вонзилася в щеку.
Один из «мессеров» накренился
И навсегда упал в реку.

Другой отстал. В глазах все плавало,
Как долетел – не помню я.
Казалось небо темным саваном,
Казалась бездною земля.

Когда очнулся, вижу – дома я,
Друзья склонилась надо мной,
И между ними незнакомая
Сестра в косынке снеговой.

То ты была, моя далёкая,
Вернувшая мне жизнь опять,
Сестра родная, синеокая,
Ты для солдата - друг и мать.

Это, действительно, не такое уж… Но настроение, душа есть, правда? Потом он мне прислал… он очень переживал за мать, она осталась в Крыму, в оккупации и тоже я его запомнила.

От тебя ни писем, ни приветов.
Там разгул безумных дикарей,
Что восстали словно с того света,
Что украли счастье наших дней.

Где лежало детство золотое,
Где учился я любить и понимать,
Там теперь кровавою пятою
Грязный варвар давит мою мать.

Там теперь обречены на муки
Много-много русских матерей…
Будто сами рвутся мои руки
К грязным глоткам бешеных зверей!

Где ты, мать? Войны бушует пламя,
Рвусь я в бой, мечтая о тебе,
Я любовь к тебе несу как знамя,
Мне она сопутствует в борьбе.

Трудный путь к победе долгожданной
Мы пройдем, родная, крепко верь!
И вернусь я вновь к тебе, желанной,
Постучав в незапертую дверь.

Стихи неважные. А настроение… Пускай там есть огрехи в чем-то…
А вот стихотворение, посвящённое мне…

В холодном городе, среди людей холодных
Я повстречал тебя, как солнца луч в лесу.
В душе болезненной, истерзанно-голодной,
Я через жизнь твой образ пронесу.

И будешь ты в тяжёлую годину
Вливать в меня уверенности пыл.
Пускай не будешь ты желанной половиной,
Но я тебя в богиню превратил.

Моя хорошая! Не думал я, что встречу
В солдатской дерюге такой бесценный клад.
Ты думала, тебя я не замечу,
Но скрыть тебя не смог солдатский маскарад.

Пройдут года, бои угомонятся,
Виски посеребрит серебряная пыль,
Тобою будет стих мой начинаться,
Тобою будет вдохновлён мой стиль.

В холодном городе мы встретились случайно,
В холодном городе случайно разошлись…
Я повстречал тебя такой необычайной,
И ты такой необычайной сохранись.

Это последнее стихотворение, через два месяца он погиб, в 45-м… Мне прислали оттуда письмо, потому что с матерью связи не было, а мне вот… Вот такой вот, например, тип людей. Может, он не очень героический, такая вот лирическая струнка в нем жила. Очень порядочный человек.
Вот эти три стихотворения, которые он мне прислал… он присылал больше, но я не помню… Я вообще люблю стихи, хорошие стихи, и здесь я вижу огрехи, но он пытался по-человечески выразить то, что он переживал. Пусть хотя бы так останется. А о нем, конечно, никто никогда не вспомнит.